В этой картине, как и в «Спящем пастушке» все подчинено минуте великого покоя, разлитого в природе. Здесь даже облака, кажется, не плывут, а словно замерли и недвижной грядой замерли над землей. А земля погрузилась в истому последнего знойного дня ранней осени. Неподвижен густой, плотный, напоенный жаром и тончайшей хлебной пылью воздух. Во власти покоя и главная героиня картины — крестьянка, отдыхая, кормит грудью ребенка. Она повернута к нам вполуоборот, спиной, мы не видим ее лица, но зато то, что скрывает лицо, мы видим в фигуре. Чуть согбенная спина, по-крестьянски прямые, чуть угловатые плечи; трогательная, тонкая, открыто-беззащитная шея, бережно обнимающие ребенка руки… В гармонии с природой рядом с кормящей женщиной застыла в неподвижности другая женщина с ребенком, а на поле выпрямилась третья. А дальше поле еще не убранного хлеба, снопы, а еще дальше, до горизонта — золотистые полосы неубранной ржи чередуются с полосами стерни, где хлеб уже сжали. Художник использовал в своей картине естественную цветовую гамму — золотисто-желтые, теплые красные и теплые оливково-золотистые тона, но, конечно, преобладают здесь золотисто-желто-коричневые тона и оттенки.
Назад